Живопись обступила меня, и я вошёл в неё…
Внешнее не рождённое внутренним,
мертворожденно.
В. Кандинский. Ступени
«Белое на белом» всегда волновало. Сначала подсознательно при благотворном влиянии моего учителя Владимира Вейсберга. Впоследствии понадобилось много времени, чтобы освободиться от этого могучего влияния, но тема «Белого» продолжалась всю жизнь в самых разных проявлениях. Натюрморты и пейзажи были светлые. Чёрная точка – чёрный шарик, который ставилав натюрморт, гипнотизировал меня, без него творение натюрморта казалось незаконченным. Всё больше оставалась нетронутой поверхность белого холста. Всё больше отделялось цветовое пятно от предметов. Иногда это было выплеском яркой цветовой энергии красок или тончайшими разработками светящейся перламутровой поверхности на холсте. Очень хотелось перескочить поскорее в импровизацию Большой композиции.
Но это произошло значительно позже, уже в Израиле.
В Тель-Авиве, где прожила 12 лет, на улице Бен-Йеѓуда была моя мастерская. Писала улицу направо и налево почти с одного места 5 лет. Осуществила своё стремление на максимальном белом минимальными цветовыми пятнами выразить свои ощущения, проникновение в объект и погружение его в бесконечно белое пространство холста.
Композиция из цветов, триптих, 1991
В 2004-м переехала в Иерусалим. О чём задолго до того написал, посетив мою мастерскую, психолог и поэт Анатолий Добрович:
А впереди – Иерусалим. Как обморок неодолим, Там больше места нет мазкам, Там лишь снопы из цвета, света.
В Иерусалиме открылась Вечность. Началась тема «Духовные пространства», которая бесконечна. Сегодня приходит понимание, что Творец решает Свою Творческую задачу в этом материальном мире – как соединить конечное с Бесконечным, – а мы должны Ему помочь, кто как может, поскольку мы «по образу и подобию» с Ним. Мы же те, в ком Он сделал соединение вечной души с конечным телом. И Творец постоянно поддерживает в нас это соединение, пока не придёт время разъединить. Мы же постоянно помогаем Ему, даже не замечая и не понимая этого. В еде, в любви, в рождении и смерти, в творчестве можно постоянно поднимать конечный материальный мир в бесконечность вечности. Мы воплощаем замысел Всевышнего о человечестве и всём мире. Но тело пока ещё соединяется с землёй, а душа возвращается в край вечности, в духовные пространства, возникая потом в материи при рождении человека.
Серия «Белый Тель-Авив». Улица Бен-Йеѓуда, 1995
Есть вера в воскрешение мёртвых, в буквальном смысле, материально. Но надо понимать, что это будет другая материя, и мы видим сейчас, как она меняется на наших глазах вместе со временем. Но есть мнение, что может быть это воскрешение «мёртвых душ» к духовной жизни. Проживаются последние времена заматериализованности – перед глобальным изменением материи и человеческой жизни. Нас ждёт бесконечность здесь в обновлённой материи. Грядут величайшие открытия. Перемены надо выдержать и быть в соответствии.
Kommentare